Фото:
Как я из сугроба паруса рассматривала

В голос ревела, стоя на сугробе возле книжного киоска. Как же так?! Несколько недель то у меня денег нет, то закрыто, закрыто, закрыто. А «Белеет парус одинокий» (12+) манил с дальнего угла верхней полки. Сегодня же и открыто, и рубль тридцать семь на книгу есть, но вот книжки – моей книжки! – нету… В слезах, соплях и икоте добрела до дому, чтобы пожаловаться бабушке на вселенскую несправедливость.

К своим одиннадцати годам бабулиным попущением я была уже законченным запойным книгочеем. А она лишь посмеивалась да поощряла: карманные мои «деньжищи» - рупь в месяц (60-е – начало 70-х гг.) – регулярно оседали в книжном магазине. Вот и с Катаевым просто решила подстраховаться. «Не реви, - бабуля не слишком-то со мной рассусоливала. – Вот он, твой «Парус». Нужно ли говорить, что следующие три дня она меня не видела и не слышала, а следующие полвека «Белеет парус одинокий» и «Хуторок в степи» Валентина Катаева я регулярно перечитывала.

Удивляли и умиляли Петька и его тетушка; за долгую жизнь удалось перевидать массу аналогов Василию Петровичу. Безумно раздражали Терентий, матрос Жуков и «вдова с ребенком» - революционерка Павловская с дочерью Мариной. Павлик, Мотя, молчаливая жена Терентия, карикатурная рыбная торговка мадам Стороженко и череда второстепенных героев восхищали живостью и подлинностью. Восхищал Гаврик. Уже совсем по другим причинам.

Но «Зимний ветер» и «Волны Черного моря» так и не смогла полюбить. И автор на высоте - какие великолепные сцены прописаны, и герои те же, но… Конъюнктурность чувствуется и принуждение автора писать «с учетом генеральной линии партии».

Кстати, пару недель назад снова перечитала. И снова удивилась неизменности и свежести детских впечатлений.

Wed, 06/24/2020 - 17:07