Фото:
Слово живое и опальное

…По словам председателя правления Союза писателей России Николая Иванова, Россия до сих пор осталась во многом литературоцентричной страной. Таковой Россию считали во времена, когда была актуальна великая русская литература, во времена, когда взахлеб повторяли советского литератора Евгения Евтушенко: «Поэт в России больше, чем поэт…»

А между тем при нашей-то литературоцентричности возможностей высказаться в прессе и литературе, донести свою точку зрения, отличную от общепринятой, особо и не было. Как минимум, с XVIII-XIX веков действовала цензура. Но что делать, если чего-то недостает? Правильно, искать способ получить желаемое - человека тянуло к запретному плоду со времен Адама и Евы. А уж в родимом-то Отечестве… 

 

Откуда что взялось?

И расцвел махровым цветом самиздат. В СССР термин обязан рождением поэту Николаю Глазкову, который, регулярно получая отказы от советских редакций, начал в конце 40-х гг. распространять свои произведения в машинописных копиях, а на титульных листах вместо названия издательства печатал «Самсебяиздат» (главное официальное издательство той поры называлось «Госиздат»). Термин вошел в обиход лишь при Никите Сергеевиче Хрущеве.

Российский литературоцентризм изначально противопоставлял официальное и опальное слово. Достаточно вспомнить подпольные рукописи прошлых веков: переписку Андрея Курбского с Иваном Грозным, «Житие протопопа Аввакума», «прелестные письма» Емельяна Пугачева, первые репрессии — указ Петра I «О тех, кто взаперти пишет». Нелегальные листовки, брошюры, газеты – это уже из времен революций 1905-1907-го и 1917 годов.

фото из архива редакции

 

Отметился в сем списке и благонамеренный Саров. По легендам с самиздатом он связан аж с XVIII века: погибший в Петропавловской крепости первоначальник Саровской пустыни, схимонах Иоанн пострадал еще и за то, что скрывал в обители запрещенные рукописи и книги, в числе которых было «Путешествие из Петербурга в Москву» Александра Радищева.

При Хрущеве в самиздате активно публикуют не только «политически неправильные» книги, но и авторов, вычеркнутых из истории по эстетическим или мировоззренческим соображениям. (К примеру, Цветаева, Мандельштам, Гумилев, Булгаков, Платонов, Ходасевич.) Несмотря на репутацию самиздата - политического инструмента в борьбе с диктатурой, часто распространялась самая обычная, в том числе и детская литература. Именно таким образом на первых порах разошлись по стране переводы Туве Янссон и Джона Толкиена.

В 60-е годы глазковский неологизм сократился до «самиздат», утратив первоначальную ироничность. Об уникальности термина свидетельствует факт, что в английский язык samizdat вошел прямой калькой наподобие vodka, sputnik, perestroika.

Однако именно 1960-е отмечены и рождением самиздата политического. В 1968 году начинает ходить по рукам статья академика Андрея Дмитриевича Сахарова «Размышления о прогрессе, мирном существовании и интеллектуальной свободе». Серьезным вызовом был и религиозный самиздат — в первую очередь баптистский. Баптисты находились в постоянном конфликте с властями не только в силу религиозных убеждений, но и по причине принципиального пацифизма — отказывались брать в руки оружие и идти служить в армию.

В беседе с корреспондентом «НГ» прежний начальник отдела УФСБ России по Нижегородской области в городе Сарове полковник ФСБ Александр Бородин сказал, что с начала 80-х и за двадцать с лишним лет его службы здесь подрывной, следовательно,  противозаконной литературы в Арзамасе-16 – Сарове не обнаруживали. Да, рассказывал Александр Константинович, появлялись распечатки и ротапринтные материалы по йоге, карате. Были также машинописные и рукописные сборники молитв у верующих – но стоило ли это считать незаконным книгоизданием? Нет. Ведь государство не успевало или не хотело выпускать определенную литературу.

…Кстати, о текстах, набранных на печатных машинках, знаю не понаслышке. Видела, как в середине 80-х таким образом отправляли «в народ» сборники стихов Владимира Высоцкого.

фото из архива редакции

 

Кто там шагает правой? Левой, левой!

«Подрывного», оппозиционного самиздата в Сарове не было, за исключением материалов академика А.Д.Сахарова. От травли в прессе, ареста и высылки в Горький его не спасли ни имя в науке, ни заслуги – ничего! Причины же лояльности власти основной массы горожан, полагаю, пояснений не требуют. (Да и «условно-оппозиционный» самиздат появился позднее, чем в больших городах. Об этом – ниже.) Меж тем литература-то в городе была! Но в Арзамасе-16 городских писателей и поэтов знали, в основном, по творческим и просветительским вечерам и программам, с которыми они выступали и в городе, и в округе, хотя многие имели публикации в  литературных газетах и журналах СССР.

Однако литературному объединению «Радуга» таки помогли выпустить в конце 60-х гг. две книжки. «Радуга». Литературный сборник на правах рукописи. №1». Место издания – «Творческое объединение при ГК ВЛКСМ», 1965 год, а тираж, между прочим, три тысячи экземпляров! В сборнике – стихи и проза радужан: Эдуарда-Гелия Александровича, Галины Бедновой, Павла Вакулика, Анатолия Безменова, Юрия Дементьева, Вячеслава Капшина, Будимира Припорова, Анны Сусловой, Прокопия Мочалова, Ивана Неевина, Юрия Соколова и других.

Вторая книжечка «Радуги», тоже «на правах рукописи», вышла через год, в 1966-м. В этом сборнике к прежним именам добавляется имя поэта Владимира Шутова, и поныне участника «Радуги», добавлю - наставника молодых радужан. Кстати, не только молодых – вполне себе состоявшиеся литераторы и журналисты обращаются к Владимиру Викторовичу за профессиональной помощью, поскольку его опыт работы редактором в московских «толстых» журналах неоценим. Неоднократно Владимир Шутов работал и с конкурсными материалами автора данного обзора.

фото из архива редакции

 

А вот сборник «День города» идентифицировать не могу. Выходных данных нет, зацепиться практически не за что. Разве что в предисловии Э.-Г.Александровича упоминаются газеты, журналы и  альманахи, в которых печатались стихи и проза закрытого Арзамаса-16, датированные, самое позднее, 1987 годом. То есть «День города» издан, скорее всего, в начале 90-х.

К сожалению, не удалось найти – а ведь они у кого-то точно есть в личных библиотеках! – сборников «Ни два, ни полтора». Эти книжечки – подборки стихов и прозы детей и подростков, участников литературного объединения школьников при Дворце пионеров «ЛИТОШКа». Чем они примечательны. Во-первых, долгие годы объединением руководила незабвенная Любовь Петровна Ковшова («Радуга»), первый член Союза писателей СССР в нашем городе, редактор и издатель журнала «Нижегородская провинция». Во-вторых, в одном из сборников «Ни два, ни полтора» есть стихи ученицы Любови Петровны – поэта, прозаика и одного из самых значительных журналистов Сарова Елены Трусовой. Теперь прозаик Елена – призер российских литературных конкурсов, сценарист, член жюри конкурса «Русский Гофман».

Имена больших саровских писателей и поэтов на слуху у горожан. Именно потому особо хотелось бы упомянуть о двух стихотворных сборниках - «Со звездами наравне» и «Я о них не могу не писать», вышедших в 1995 году. Авторы - Эдуард-Гелий Александрович и Галина Наполеоновна Беднова. Обе книжки изданы в арзамасском малом предприятии «Юпитер», набраны и сверстаны в редакции газеты «Городской курьер», которая в те годы была местом притяжения людей талантливых и незаурядных.

Стихи Александровича – это ирония и самоирония, простота и изящество, мудрость. Гелий Витальевич был терпеливым и внимательным наставником нынешних саровских литераторов. К примеру, поэта, писателя и журналиста Александра Ломтева. Он рассказывал, что в конце 70-х жил в Дивееве и работал корреспондентом районной газеты «Ударник». Но уже в те годы он был членом литературного объединения «Радуга». Присылал Гелию Витальевичу стихи, а тот подробнейшим образом их анализировал, побуждая молодого и горячего автора тщательно работать со строками и совершенствоваться. Долгие годы Э.-Г.Александрович также руководил школьным литературным объединением во Дворце пионеров.

«Строчки-междупрочки» поэта-физика Александровича. «Открытиями в жизни и не пахнет – Наверное, не Ньютон я совсем, И если яблоко в меня шарахнет, я просто подберу его и съем. Но вот причина моего смятенья, на что ответ услышать я б хотел: Бог с ним, с его законом тяготенья, - Съел Ньютон яблоко или не съел?»; «Таракан забрался сдуру В электронное реле – И как будто ветром сдуло Всех живущих на земле»; «Людей на свете так мало. Так много народу лишнего. «Нельзя ли начать сначала?» - Спрашиваю Всевышнего. А он, головой качая, Мне отвечает вчуже: «Можно начать сначала, Но как бы не было хуже»; «Когда пишу, и Пушкин, и Державин, И Блок, и мне сам черт не брат. Когда пишу стихи, я всем им равен. Совсем иное дело - результат». 

В самом начале 90-х автору данного материала посчастливилось побывать на творческом вечере Галины Наполеоновны Бедновой в Маяковке. И тогда-то я, молоденькая провинциальная дурочка, вдруг поняла, что поэты – вовсе не небожители, а нормальные люди – подчас со страшной судьбой. Галина Наполеоновна – блокадница, служила санинструктором в осажденном Ленинграде. Стихи на вечере  она читала негромким, чуть надтреснутым голосом. «Коньки. В разбомбленной квартире сохранились коньки. Я взяла их на память, на память о детстве. В нем сверканьем огней привлекали катки, там в любое ненастье можно согреться. Но в блокадную зиму ни катков, ни огней, А на улицах города – лед первозданный. Я коньки наточила в холодной казарме своей, Я иду на коньках вдоль обстрелянных зданий. И кружусь на ветру, замечая, что ночь В черный плащ одевает знакомую площадь. Ни луны, ни звезды, мне б озноб превозмочь, И тогда до казармы доберусь и на ощупь. Вдруг немецкий летит надо мной самолет, Освещая всю площадь ярчайшей ракетой. Или к дому прижаться, или выйти на лед? Выхожу, хотя страшно свечение это». Или вот это: «Училась жить у зеков и ученых, Старалась все же быть самой собой. Играла в шахматы за белых и за черных, Вступая с неприятелями в бой. О, неприятели! Всегда их много было. Один карьеру делал впопыхах, Другой… а, впрочем, я его забыла. И пятый не витает даже в снах. Кружила неотступная работа. Я, новый кульман повернув к окну, Чертила и рассчитывала что-то, Связующее землю и луну. Училась жить».

Сборник рассказов «Зеленый гай» К.Маркина (на самом-то деле – Маркса Койфмана) точно самиздат, поскольку, как и многие книги саровчан в те годы, издан на собственные – вовсе не лишние! – средства автора в Сарове в 1996 г. Маркс Александрович Койфман, актер-кукольник и режиссер, создатель в Сарове театра «Кузнечик». Его короткие рассказы «Зеленый гай» фееричны: еврейский юмор (а он, полагаю, самый изящный в России), воспоминания о местечковом детстве и ностальгия по временам, «когда деревья были большими»… Газетная публикация, к сожалению, не дает возможности процитировать хоть что-то из «Зеленого гая», но вы сможете найти книгу в городских библиотеках.

Безвременная кончина Маркса Александровича, помнится, жестоко потрясла саровское творческое сообщество… Койфман был невероятно талантливым!

фото из архива редакции

 

Если со сборниками радужан автор материала давным-давно знакома, да и сама из этого почтенного братства, то о книге «Кронавты. Полуфантастическая повесть в сплетнях» и ее авторе Андрее Урутине прежде только слышала. На оборотной стороне брошюрки указано: «Саровский самиздат. М.п. «Норд», г. Арзамас-16, 1992 г.». Газетная бумага, сейчас уже ломкая от времени, мелкий шрифт – словно текст набран на печатаной машинке. Местами поехавшие вкривь и вкось строчки…

«Кронавты…» - образчик «классического» самиздата – то есть «сам пишу, сам издаю и сам за это получаю по шее». Горькой оказалась судьба книги. Забыта…

Итак, о чем повесть. Три мужика – каждый каким-то образом не встроен в систему начала 80-х годов – встретились случайным образом в городе Длинном (Горький – Нижний Новгород угадывается мгновенно) в пивнушке «Пентагон» на Маяковке (ныне ул. Рождественская). У каждого свои «тараканы» в голове или, если хотите, «скелеты в шкафу»: двое исключены из партии, следовательно, карьера загублена навсегда и без возможности восстановить, третьему, Максиму, - школьному учителю - грозило обвинение в растлении несовершеннолетней. У них – любовь, а у нее – папенька в спецслужбах!.. Так вот, три чудика и «сообразили на троих» путешествие во времени. В точке приземления вляпались аккурат в разборку неандертальского племени с другими пришельцами, избавили «людей неба» от страшной участи быть расчлененными, изжаренными и съеденными прямо там же, не отходя от НЛО; устроили прекрасно описанное Андреем Урутиным побоище и показательную порку наивных, но жестоких и коварных древних. Подбросив пришельцев, странно похожих на Максима и его возлюбленную Светку, до их транспортного средства, троица вернулась в Длинный. И попали мужики из огня да в полымя: за всеми «пришли». Тогда герои, прихватив юную возлюбленную Максима, удрали спасаться во времени.

О достоинствах текста - проработке сюжета, лексике и прочей художественности - говорить не станем из уважения к трагически умершему автору. (Многие горожане, возможно, еще помнят эту печальную историю.)

Тогда что есть в этой книге? Критика системы?.. Да, Андрей Урутин не щадит в тексте ни представителей этой самой системы, будь то неназванная силовая структура, или «педагоги», или псевдонаучное сообщество, загнобившее создателя корабля межвременных перелетов. Не щадит автор ни главных героев повести, за которыми угадываются знакомцы автора, ни себя самого – явного прототипа Максима. Так вот, главное в «Кронавтах», безусловно, сатира, вырастающая в сарказм. А еще – любовная линия. Выписанная грубовато, натуралистично, не всегда достоверно, но трогательно. За корявыми фразами и неумелыми пассажами Урутин прячет нежность, а иронией и насмешками лишь защищается сам и прикрывает героев повести от равнодушных взглядов. Автор оставил открытымфинал повести. И более к ней не обращался.

фото из архива редакции

 

Времена не выбирают

Литературоцентричность саровчан проецируется и на газеты! Так мило - до сих пор горожане (слава Богу, не все!) всерьез относятся к публикациям в СМИ. С самых 90-х городские газеты пророчествовали в малом отечестве.

Понятно, что этот информационный пласт появился у нас поздно. Но об институтском прекрасном «Импульсе» и появившихся настоящих газетах – «Городском курьере» и «Сарове» - мы говорить не станем, а вот о тех, что за ним последовали, пожалуй, упомянем.

…В пореформенной России произошло изменение законодательства о СМИ. 12 июня 1990 года Верховным Советом СССРбыл принят закон № 1552-1 «О печати и других средствах массовой информации». До его принятия в России фактически не существовало какого-либо отдельного правового акта, который регулировал бы общественные отношения, непосредственно связанные с организацией и деятельностью СМИ. В Конституции СССР и РСФСР, Уголовном кодексе РСФСР, Гражданском кодексе РСФСР, законах о выборах и т.д. имелись нормы, касающиеся отдельных вопросов функционирования периодической печати, радио и телевидения. А вот связи между ними не было никакой. В законе от 12 июня 1990 г. было зафиксировано: «Печать и другие средства массой информации свободны.Цензура массовой информации не допускается». Сформулированное таким образом понятие свободы печати включало три компонента: свободу средств массовой информации, право граждан на свободу слова в СМИ и недопустимость цензуры. В сравнении с теми законодательными нормами, которые существовали в СССР до этого закон 1990 года о СМИ был большим шагом вперед по пути свободы слова и демократии. 25 декабря 1991 года СССР прекратил свое существование – через два дня, 27 декабря – президент РСФСР Ельцин подписал другой закон о СМИ, вступивший с силу 14.02.1992 г. Основные положения его действительны и сейчас. Принципиальные основы законодательства, на которые этот закон опирается, содержатся в Конституции Российской Федерации: свобода мысли и слова, запрет на антигуманную пропаганду в различных проявлениях, запрет на цензуру, идеологический плюрализм, неприкосновенность частной жизни, свобода творчества.

фото из архива редакции

 

Ради нескольких строчек в газете

По выходе законов России о СМИ в городе появилась и эта категория самиздата. Газеты.

«Милицейские будни» - №3, август 1992 года. Главный редактор А.Сухов, технический редактор В.Д.Елкин, а служебный телефон указан – на «четверку», т.е. материалы набирались где-то на площадке… Комплиментарные тексты в адрес сотрудников тогда еще ОВД, привычные сводки происшествий. Есть пара примечательных, в духе времени информашек: «Инфляция добралась до милиции. Теперь по решению горисполкома с 6 июля за содержание в медвытрезвителе придется платить не 25 рублей, как раньше, а 50 рублей. Жизнь дорожает прямо на глазах» и «Вести с полей департизации. Вслед за комсомольской организацией ОВД, прекратившей свою деятельность год назад, …(здесь – дефект печати, съевший две строки. – Т.К.) Теперь в милиции нет ни партийной, ни комсомольской организации. И все служебное время будет использоваться по прямому назначению».

Игорь Макаров ныне признанный и издаваемый в России и за рубежом публицист, историк Балкан и переводчик с сербского. В начале 90-х на волне демократизации общества Игорь Макаров начал искать свой путь. В 1990-92 гг. выпустил несколько номеров монархического направления газет «Русское знамя» и «Сарово-Сатисские ведомости». В роли редактора и издателя попытал себя также саровский журналист Андрей Алексеев - он выпустил пару-тройку номеров журнала «Блин!» и «Блинчик!», участвовал в издании газеты «Крутой поворот». Идеи, продвигавшиеся в них, тогда выглядели свежими, смелыми – чуть ли не радикальными. Однако получилось по Стругацким: «Искра — зверь, слона убьет, а ни шиша не схватывает». Издателю и его коллеге недостало системности и упорства. И финансов – выпуск газеты дело ой какое дорогостоящее… Проекты приказали долго жить.

фото из архива редакции

 

Были в Сарове (уже в Сарове) и попытки издавать газеты для подростков и юношества: «Молодо-зелено» в апреле 1993 г. и «Zapredel» 1994-95 гг. (обе - при Центре внешкольной работы «Щит»), а также газета «Зуб мудрости» школы №15, ныне - лицея имени академика Ю.Б.Харитона.

…Поэт, как известно, в нашем отечестве больше, чем поэт. Рассуждая логически, и писатель тоже чуть больше, чем писатель. В России, в отличие от Европы, публика требовала – до недавних времен - от служителя литературы жить в соответствии с тем, чему он учит. Сейчас мы повзрослели, что ли, понимаем, что талант и нравственность не синонимы.

А история самиздата и самиздатовского самосознания продолжается. Но это уже иная история.

Sun, 08/02/2020 - 19:50