В декабре в библиотеке им. В.Маяковского прошел творческий вечер подмосковного писателя-юмориста Евгения Обухова. «Ассистировала» ему – читала свои иронические стихи - саровский поэт, участник литературного объединения «Радуга» Марина Копкина, автор сборника «Женское щастье».

Евгений Обухов – писатель-юморист, многолетний редактор журнала «Филателия», несколько лет был редактором полосы юмора прославленной «Литературной газеты», автор множества книг и участник еще большего количества сборников, член жюри международного литературного конкурса «Русский Гофман», в котором саровские радужане участвуют с его основания в 2016 году.

Евгений Обухов: «Прежде всего, скажу: я не очень старый, но в 2022 году отметил 50-летие своей первой публикации в периодике. Печататься начал студентом-первокурсником в районной газете. А вообще писать я начал раньше, чем рукой писать научился – с пяти лет папе диктовал сказки. Одна тетрадка сохранилась до сих пор. Это великолепные в несуразности, нелитературности сказки –  настолько сюрреалистические, что пренебречь ими невозможно. Сделаю маленькую книжечку – «Записано папой». Несколько лет отняли спорт и влюблённости, но таки я ввернулся на верную стезю: начал писать. В 1972 году вдруг увидел свою фамилию, набранную типографским шрифтом. Впечатление было ошеломляющее!

С районной газетой Дедовска (Подмосковье) несколько лет сотрудничал: писал репортажи, фельетоны. За них меня половина Дедовска пыталась отлавливать и бить – я критиковал их спортивный клуб. Постепенно начал писать юмористические рассказы».

Мама не поняла…

Евгений Обухов: «Помню 1961 год. Меня за ручку привели на Замоскворецкий рынок. Наобещали купить чурчхелы, персиков, еще каких-то южных фруктов… Вышли на главный ряд этого рынка -  и я увидел тетку в синем халате с эмблемой Почты СССР и кокошнике, а перед теткой на прилавке – почтовые марки. Раскрутил я родителей тогда аж на девять копеек. Мама не поняла, что именно она сделала, выделив этот почти гривенник. Но с тех пор – я с филателией».

Не дано – не научат

Евгений Обухов: «После школы советовался с двоюродным братом, куда идти учиться. Братец у меня у-у-умный, на космос работал, Гагарина запускал. Расспросил он меня, подумал, помолчал минуты три и говорит: «Ну, тогда иди поближе к жратве – вот и всё! высшее образование все равно получишь». И сформулировал: на любом журфакке, в любом литинституте могут научить писать грамотно и могут научить писать ремесленно, но научить собственно писать, если это не твое, тебя не смогут нигде. Потому какая разница, где получать высшее образование, поступай, а там видно будет. И поступил я в Институт пищевой промышленности. Начались пять великолепных лет. В первые же месяцы началось общение с редактором многотиражки Пищевого института; газетка-то хоть и многотиражка, но редактором-то был Лев Абрамович Ольховский, заведующий студенческой секцией Союза журналистов СССР! Мэтром он себя не вел; я приносил – он разбирал, я приносил – он критиковал. Нормальная практика. И он много меня публиковал – моих рассказов, которые к Пищевому институту отношения совсем не имели. Первое время каждая моя публикация была для меня совершеннейшим счастьем. Но этот этап проходят все пишущие».

Юмор всегда не слишком любили печатать

Евгений Обухов: «Первые четыреста-пятьсот публикаций любовно подклеены в альбомы, следующие разложены в папочки по годам, а потом… Потом пошли десятилетия, публикации за которые я и не знаю, куда девать. Сейчас уже другие публикации в периодике волнуют: вот приятеля напечатали в значимом издании - здорово! Сам где-то выступил, отзыв напечатали - хорошо!

Счет теперь пошел по книгам. В январе выйдет 21-я личная, а в сборниках – более сотни, есть десятка полтора сборников, где я – составитель. Горжусь, что, работая в «Литературной газете», в начале «нулевых» составил шесть сборников юмора для издательства «Вече». Юмор-то всегда не слишком любили печатать, если ты не Арканов и не Жванецкий, так для «Вече» придумал «фишку»: делаю книги, где тексты соседствуют с работами карикатуристов. Горжусь также, что был первым и единственным редактором Бориса Можейко – в жанре юмора. В фантастике-то он мэтр из мэтров, а вот юмор до нашего сотрудничества не печатал. Мы сделали эту книгу незадолго до его кончины, он ее еще увидел.

Свою лепту внесла и филателия. Как главный редактор профильного журнала или консультант я сделал 60 книжечек «Библиотечки филателиста». И в силу профессии пришлось – тут уж действительно пришлось, это каторжный труд – стать автором Государственного каталога почтовых марок нашей страны – от Российской Империи до Российской Федерации. Каторжный – потому что обязанностей редактора журнала с меня, разумеется, никто не снимал. В пандемийные годы отработал и издал книгу «Ошибки на почтовых марках мира» (издательство ЭКСМО), а в «Вече» –  «Сто великих почтовых марок мира», «Сто великих монет мира», заканчиваю «Сто великих коллекционеров мира». Понятно, что материал копился всю жизнь по записочке, по почеркушке, по листочку. Таким образом, книг, к которым приложил руку, с учетом сборников, набирается сотни полторы. В их числе и сборники юмора, которые я сделал, будучи завотделом юмора в «Литературной газете», знаменитой полосы «Клуб «12 стульев».

Мой фестиваль. Наш фестиваль

С 2022 года Евгений Обухов – человек в журналистике и писательстве более чем искушенный, стал членом жюри Международного литературного конкурса «Русский Гофман».

- Расскажи, как на «Гофман» попал. Мы же одинаковой дорогой шли, ведь так?

Евгений Обухов: «Через фестивали юмористической прозы я, разумеется, прошел. Юморины разного рода, «Ёрш», «Песни Булата»… Ездил и выигрывал – в поэзии, короткой юмористике. Но мой жанр – рассказы. Четыре года назад прочитал о «Русском Гофмане». Для этого конкурса я был «человеком с улицы». И я мог заявиться в своем жанре. Сначала даже не оценил «Гофмана»… Ну да, вот я в «длинном списке», вот – в «шорте». Но, по моему разумению, так и должно быть! А потом, познакомившись поближе с условиями, осознал, насколько сложно пробиться в «шорт»-лист, получить приглашение. И хорошо, что испуг пришел позже. Взял билет, прилетел в Калининград. И понял, что это – МОЙ фестиваль. И не только из-за жанра, но из-за людей. Из-за общения. В итоге после первого диплома мне так захотелось стать победителем! Думал, вот напишу и отправлю в следующий раз хороший рассказ! Написал, отправил, стал вторым. Решил: без победы не закончу! Затягивает же! Мысля-то начинает работать: на чем можно выиграть?! Рассказом не возьмешь, так что же, что же сделать? И сделал работу по маркам о Гофмане. Нашел марку, посвященную лично Эрнсту Теодору Амадею, и около восьмидесяти – его произведениям. И написал эссе. Да, работа получила первое место, в конкурсе участвовать смысла не осталось, следовательно, попал в жюри. Надеюсь, из него не выпаду долго. Очень надеюсь.

Да, это МОЙ фестиваль. Так же и для всех вас. А в итоге – «Русский Гофман» – наш фестиваль».

А чтобы было понятно, что такое – Обухов-юморист, читайте его рассказ – «визитную карточку» - «Гвозди»

Евгений Обухов «ГВОЗДИ»

(документы, обнаруженные не археологами)

Петиция. «Как мы есть плотники Вахремеевы, миром и по твоему наказу подряжённыя на строительство новаго собора, соблаговоли, царь- батюшко, повелеть выдать на сие строительное дело 5 (пять) пудов гвоздей каленых».

Резолюция. «Эвон, карман расхлабенили! Сроду к царю не ходили с такими-то запросами. Небось хватить с них и двух пудов. Пущай дьяк грамоту-то ихову перепишет, как подобает. Боярин Покровский».

Указ. «Ревностно радея о благе государственном и неусыпно рачея, мы, государь, и прочая, и прочая, считаем достаточным выдать означенным плотникам вместо двух пудов - 20 фунтов гвоздей каленых". /подпись закорючиста, печать/

Записка. «Онфим! Посылаю тебе с девкой ключи от анбара, поди, там в ларе гвозди. Отвесь по цареву указу плотникам, какие с утра во дворе дожидаются. Да гляди, ты им все двадцать-то фунтов не давай, все одно - холопы, грамоты да счета не ведают. Бог даст, и не поймут ничего. Боярин Покровский».

Записка. «Егорий! Возьми в избе короб какой да бежи к боярскому анбару, гвоздей домой отнесешь, огород городить станем. А взамен возьми тех, что в чулане в мешочке висят, плотникам отдашь на боярском подворье. Да любых-то не неси, выбери, какие уж зело ржавью пошли. Пусть их и берут. А боярину-то на глаза с коробом не попадайся и окромя гвоздей сам мешочек плотникам не давай, он и нам под табак сгодится. Онфим».

Постскриптум (из путеводителя). «…Покровский собор является уникальным объектом деревянного зодчества. Особо ценно в этом памятнике то, что, как установлено в процессе реставрации, срублен он неизвестными плотниками без единого гвоздя».