Первый бой

Предвоенная весна в Бессарабии выдалась бурной. Шумели ливни, земля набухала влагой так, что ноги увязали по колено. Еще недавно мелкие тихие реки бурлили половодьем.

Река Сарата вышла из берегов и подтопила казармы полка 218 моторизованной дивизии, в которую, только что прибыли наголо стриженные новобранцы. Работая руками, как баграми, солдаты ловили плавающие ящики с военным имуществом. Передавая друг дружке по цепочке, укладывали их на высоком и сухом месте.

Рядовой Семен Швечков, красноармеец-первогодок невысокого роста, стоял в предпоследнем ряду и подавал ящики старослужащему солдату. Тот, видя, что у Семена дрожат руки, невольно ругнулся:

- Берут всяких доходяг в армию, а тут с ними майся.

- Ничего, я жилистый, я смогу! – весело ответил Швечков.

К ним подошел старшина роты Ступак и поинтересовался:

- Як товарищи, устали чи не?

- Никак нет! – отрапортовал Семен.

- Ну-ну, работай, – проговорил одобрительно Ступак.

Когда реки вошли в берега, армейская жизнь пошла своим чередом - учеба, строевая подготовка, стрельбы на полигоне, ночные подъемы… 

Летом 1941 года в западных округах страны начались большие маневры. Все командиры готовились образцово провести учения перед политическим руководством страны и населением Бессарабии, только в прошлом году вошедшей в состав Советского Союза. Старослужащие красноармейцы, бывая в увольнительной, непременно старались познакомиться с местной молодежью. А те, в свою очередь, рассказывали, что на противоположном берегу реки Прут появилось много немцев.

Вечером 21 июня 1941 года рота, в которой служил Семен Швечков, готовилась ко сну. В два часа ночи темнота в казарме стала бледнеть. Красноармейцы крепко спали. Только рядовой Швечков бодрствовал, будучи дежурным по роте. Глухой гул, похожий на раскаты дальнего грома, донесся из-за реки Прут. Недалеко от расположения полка раздались первые выстрелы. Вздрогнула земля. Со стены отвалились куски штукатурки, зазвенели разбитые стекла окон. Красноармейцы вскочили.

- Кто стреляет?!

Шевцов: крикнул:

- Рота, подъем! Боевая тревога!

Из каптерки выбежал старшина Ступак в трусах и майке, с перекошенным лицом. Оглядываясь по сторонам и пытаясь попасть ногой в штанину брюк, выкрикнул:

- Рота, стройся!

В казарму вбежал командир роты. Сурово сдвинул густые брови и привычным голосом подал команду:

- Винтовки разобрать!

- Товарищ капитан, маневры начались? – спросил Швечков.

- Какие, к черту, маневры? Война началась! Приготовиться к бою!

Красноармейцы понемногу пришли в себя – успокоились, осмотрелись и стали вести прицельный огонь… Первый для Семена Швечкова в жизни бой закончился, и румыны отступили…

 

Танковая атака

Поступила команда собрать оружие и военное снаряжение. На станции погрузились в эшелон. Красноармейцы от усталости ложились, где было свободное место. Через несколько часов эшелон остановился.

- Где это мы? – спросил Швечков сержанта Аверина.

- На станции Раздельная, в Одесской области.

Паровоз подал несколько гудков. Швечков едва успел запрыгнуть в вагон теплушки, как эшелон тронулся.

- Куда мы едем? – спросил один из красноармейцев сержанта Аверина.

- Приедем, тогда и скажут, что гадать?

- А я знаю, куда мы едем – сказал загадочно Швечков. - Машинист шепнул мне ухо - в Винницкую область, на станцию Вапнярка.

- Эх же, в мою область! – радостно сообщил старшина Ступак.

К двум часам дня эшелон прибыл на станцию - один из ключевых укрепрайонов на Юго-Западном направлении. Поздно вечером рота заняла участок фронта длиной в пять километров. Командир роты капитан Очеретин крикнул:

- Сержант Аверин, ко мне! Возьмите Швечкова и Ковальчука, пойдите в деревню, проверьте, есть ли там немцы и сколько их.

Через три часа разведчики вернулись. Аверин доложил:

- Товарищ капитан, немцы находятся в 4 км от нас, в селе Яр. Накапливается пехота численностью до батальона. Обнаружено шесть танков.

- Так и знал, - произнес угрюмо Очеретин, - времени на отдых нет. Окапываемся, готовимся к танковой атаке.

Не успели окопаться, как дозорные крикнули:

- Пять танков идут на нас! Приготовить гранаты!

Семен Швечков старательно целился в немцев, прятавшихся за танками. Выстрел – немец упал…

Бой закончился. Из пяти танков горело три, пятнадцать немцев были убиты. Собрали немецкие винтовки, автоматы. Полк оставлял занятые позиции, отступал, как и весь южный фронт…

Закончилось лето, а за ним и дождливая осень. Наступил сухой холодный декабрь. Полк, в составе которого была рота капитана Очеретина, был переброшен под Новошахтинск.

Семена Швечкова отправили вести наблюдение за передвижением немецких войск. Он лежал в бетонной трубе под железнодорожной насыпью. Ему хорошо был виден северо-западный сектор обстрела. Засекая цель, он передавал по полевому телефону ее координаты на батарею. Под вечер появился лейтенант Бровко.

- Как, Швечков, не замерз?

- Пока нет, но ветер продувает насквозь.

- Что немцы? – спросил лейтенант.

- Окапываются вон за тем бугром. Должно быть, и пушки устанавливают.

- Откуда известно про пушки? – спросил Бровко.

- Видите дорогу? Полчаса назад по ней провезли пушки. Заехали слева за бугор, а справа не выехали. Стало быть, там у них и будет позиция.

- Молодец, Швечков, правильно мыслишь, – похвалил Боровко и добавил - Ты, давай, гляди в оба. Если увидишь что-то новое, срочно докладывай.

Протянул ему руку и крепко пожал.

Швечков остался один. Трудно бойцу находится одному в незнакомой местности. Когда нет рядом друзей-товарищей, локтя брата-солдата. Не с кем покурить, словом перемолвиться. С уходом лейтенанта в душу Семена стал прибраться холодок страха. Бывает, что страх въедается, как червь гложет сердце. Солдат уже принадлежит не себе, а своему Богу, к которому при жизни приписан. Семен изо всех сил давил этот страх. Впереди глухо зарокотало. Швечков всем телом напрягся, вслушиваясь в звуки, доносившиеся из-за бугра. Хотя их источник и не был виден, Семен уже знал, что это танки. И действительно, вскоре из-за пригорка показались два танка, потом - еще пять, десять…

- Товарищ лейтенант, на меня идут танки! - крикнул Швечков в трубку.

В трубке затрещало:

- Дай координаты!

- Квадрат ноль – двадцать семь, - ответил он.

Хриплый голос тревожно спросил:

- Это что, рядом с тобой?

- Да, вызываю огонь на себя!

В трубке послышался чей-то незнакомый голос:

- Ну, сынок, принимай огонь на себя.

Семен сжался в комок, стараясь уменьшиться в росте, стать маленьким, как в детстве. Вспомнил своего ангела-хранителя, образ Божьей матери, что висел в красном углу дома.

Появился первый танк, его ствол с темным пятаком на конце точно принюхивался, куда сплюнуть снаряд.

С нашей стороны, шумя и свистя, понеслись снаряды. Танк заволокло дымом, пылью, свистели осколки, грохот все новых взрывов. С диким свистом разорвался снаряд в нескольких метрах от насыпи. Тяжело вздохнув, качнулась земля. Что-то острое и горячее дернуло Семена за ногу, когда он повернулся ногами вперед. Как будто кто-то стал стучать молотком по пятке. Очнулся он от тишины, пошевелил ногами. Резкая боль в раненой ноге ударила в голову и сердце. Из глаз посыпались искры. Через боль Швечков услышал голос лейтенанта Бровко:

- Семен, ты жив?

- Жив, но ранен в ногу, - проговорил, чуть слышно он.

Лейтенант приказал солдатам отнести Швечкова в лазарет.

Через два часа в перевязочную пришел капитан Очеретин:

- Швечков, мы думали, ты погиб! Что? Ранен в ногу? Молодец, ты здорово помог! Но, к сожалению, полроты погибло.

- А сержант Аверин? – спросил Семен?

- В том числе и Аверин, - ответил капитан.

Швечков в госпитале пролечился полгода. Ногу восстановили. Выписавшиеся солдаты ждали отправки на фронт. В небольшом дворике госпиталя на крыльцо вышел майор и громко сказал:

- Товарищи красноармейцы! Наша рота состоит из трех взводов. Я буду называть фамилии по взводам. Слушайте внимательно.

Швечков оказался в первом взводе. Раздалась команда:

- На вокзал шагом марш!

Погрузка в теплушки прошла без лишней суеты и толкотни. Ехали днем и ночью. У раскрытой двери вагона стоял Швечков и солдат, который курил цигарку.

- Куда нас везут? – спросил солдат, выпуская клубы дыма.

- Не волнуйся, браток, дальше войны не повезут, - ответил Семен.

С Донбасса они ехали на север. Становилось холоднее. Дни были облачные, серые, холодные. Наконец, эшелон остановился. С вагонов соскакивали красноармейцы, зябко ежась от холода. Подошел капитан и два бойца. Глядя поверх построившихся солдат, он сказал:

- Товарищи! Вы прибыли на Ленинградский фронт, служить будете в артиллерийском полку.

В полку вновь прибывших накормили. А после обеда взвод, в котором был Швечков, повели на передний край…

…Шли солдаты по кочкам, по болотистой тропе. Наконец, вышли на относительно сухое место. Стали попадаться окопы, землянки, пушки. Перед навесом лейтенант остановил взвод.

- Швечков, Коргин, Летунов - выйти из строя. Вы остаетесь здесь.

Из землянки вышел старший лейтенант.

- Товарищи, проходите в землянку, - пригласил он и открыл дверь. В просторной землянке было светло и тепло. Через час к разведчикам пришел командир роты Грознов.

- Ночью начинается вылазка нашего батальона для захвата первой траншеи немцев. С батальоном пойдут трое разведчиков - из вновь прибывших, которые воюют с начала войны.

Он вынул из кармана листок и прочел имена вслух: «Швечков Семен Георгиевич, Коргин Алексей Саввич, Летунов Аркадий Данилович. Швечков, тебя назначаю старшим группы».

Готовились до позднего вечера. Ночь была безлунной. Над передней линей фронта стояла тишина.

- Не нравится мне эта тишина, - сказал Коргин.

- Успокойся и побереги нервы, - подбодрил его Швечков.

Батальон поднялся. Атака продолжалась полтора часа. Одну роту немцев уничтожили, вторую взяли в плен. Наблюдательный пункт немцев был захвачен. Швечков передал координаты огневых точек немцев.

После этой ночной удачной атаки Семену Георгиевичу присвоили звание «младший сержант»…

 

Разведка за линией фронта

Однажды Швечкова вызвали в штаб полка. Там были майор Монахов и начальник разведки полка капитан Ялдышев.

- Где-то здесь - немецкие пушки, - капитан Ялдышев ткнул три раза карандашом по карте, которая лежала на столе. – Но вот где, установить точно не можем. Приказываю капитану Грознову и младшему сержанту Швечкову обнаружить немецкую артиллерию и сообщить мне координаты в трехдневный срок. Выполнять приказ!

- Сегодня ночью перейдем линию фронта. Готовь людей, - приказал Грознов.

Задание было сложное, вечером в тот же день Швечков доложил, что группа в составе трех человек к выполнению задания готова.

У переднего края их ждали саперы. Пожилой сапер, показав дорогу, сказал:

- Проход разминирован, можете заходить.

Ползком, а где-то пригнувшись, группа перешла линию фронта. Капитан Грознов уточнил место нахождения разведчиков и предполагаемое место немецкой артиллерии и приказал бойцам:

- Должинин, Швечков, проверьте - где-то здесь должна быть деревня.

Вернувшись через некоторое время, Швечков доложил:

- Обнаружен телефонный провод и деревня.

- Часовые есть? – спросил Грознов.

- Не видно.

- Веди к проводу.

Через триста шагов Должинин нашел провод.

- Летунов, ты по-немецки шпрехаешь? – спросил Швечков.

- Немного понимаю.

- Ну, и что они говорят? – спросил нетерпеливо Грознов.

- Выкрикивают какие-то координаты. Наверное, для артиллерии, - ответил Летунов.

Грознов сплюнул и приказал:

- Ладно, идем к деревне.

Лес подступил к самой деревне. Из крайней избы вышли несколько человек и направились к амбару в центре деревни. Капитан отправил Швечкова и Должинина проверить избу.

Скрипнула дверь. На порог вышел седой старик с ведром в руках. Не доходя до двери, Швечков тихо позвал:

- Дедушка, иди сюда.

Дед от неожиданности вздрогнул.

- Немцы в доме есть? – спросил Швечков, - где у них пушки стоят?

- А здесь они! В домах поставили. Знают, сукины сыны, что бомбить деревню не будут.

- А людей куда дели? – спросил Должинин.

- Людей выселили в соседнее село.

- Дедушка, ты уходи к людям, - сказал ему Должинин. - Здесь скоро такой сабантуй будет, что чертям тошно станет.

Вернувшись на место, Швечков доложил:

- Товарищ капитан, танки стоят в избах, людей нет. Можно молотить.

Через двенадцать минут с нашей стороны фронта раздалась канонада дальнобойных орудий. Земля вздрогнула. Артиллерийский налет продолжался тринадцать минут. Когда ветер развеял дым, на месте изб показались воронки да горящие бревна.

Разведчики вернулись в полк. Капитан Грознов пошел в штаб доложить о выполнении задания. Вернувшись, крикнул:

- Ревунов и Швечков, ко мне, живо!

Бойцы прошли в землянку.

- В тыл к немцам надо идти, - сказал капитан. – Когда выступать, вам скажут. А пока подбирайте людей. Фронт наступает, и нам надо знать, что происходит у них в тылу.

Семен Швечков уже знал, кого взять с собой. Войдя в землянку к разведчикам, проговорил:

- Карчик, Лиходеев, Должинин и ты, Варченко, пойдемте со мной к лейтенанту Ревунову.

Группа из пяти человек была готова к выполнению задания. Приказ был - перейти линию фронта и взять «языка»…

…Линию фронта прошли благополучно и углубились в тыл к немцам на два километра. Вдруг впереди раздались чьи-то шаги. Немец! Бойцы замерли. Старший группы взглядом показал бойцам – «Берем!» Разведчики навалились на немца. Тот и вскрикнуть не успел, как во рту оказался кляп.

- Уходим! - прошептал Швечков.

Но тут с немецкой стороны послышались шум, крики. Спереди и сзади приближались немцы. Семен Швечков мгновенно принял решение:

- Лиходеев, передавай нашим: «Язык» взят. Нас окружают немцы. Вызываю огонь на себя!»

А немцы уже показались из-за кустов…  

- Огонь! – дал команду Швечков.

Затрещали автоматы, прилетели снаряды. Немцев будто ветром сдуло. Швечков поднял голову.

- Все целы?

Отозвались все, кроме Ильи Варченко. Он был убит. Бойца похоронили на опушке леса. Лиходеев корявым почерком написал имя и фамилию на кресте. У Варченко остались двое детей…

Остальная группа вернулась из разведки благополучно…

А вскоре подоспела новость: дивизию передают 1-му Прибалтийскому фронту, которым командовал Иван Христофорович Баграмян. Дивизия не стояла на месте, ее полки шли вперед. Силами прибалтийских фронтов были окружены немецкие армии. Захлопнулся Курляндский котел. Разведчики Семена Георгиевича Швечкова постоянно переходили линию фронта, передавая важные сведения о передвижении вражеских войск. Но однажды поступил приказ: полк, в котором служил Семен Швечков, передали в первую дивизию, а ее - 2-му Белорусскому фронту.

…Осень в 1944 года, Польша: дивизия, в которой служили разведчики Семена Швечкова, наступает севернее Варшавы.

Весна 1945 года, Германия: разведчики впереди наступающих войск с десантом высаживается на остров Рюген. Здесь, на острове, и закончилась война для Семена Швечкова и его боевых разведчиков… Закончил войну Семен Георгиевич в звании сержанта.

 

С тех лет прошло много лет. Я сижу в квартире Семена Георгиевича Швечкова, рядом хлопочет его жена. Семен Георгиевич рассказывает о войне.

- Как сложилась ваша жизнь после войны? – спрашиваю я.

- В октябре 1945 года демобилизовался, приехал к себе домой, в Мордовию. Работал в колхозе. Затем приехал в Саров. Работал на разных должностях. Потом был назначен на начальником ЖЭК-5, откуда и ушел на пенсию.

Жена раскладывает на столе боевые награды мужа - Ордена Славы 2-й и 3-й степени, две медали «За отвагу», особо чтимые в солдатской среде. Медали «За оборону Ленинграда» и «За Победу над Германией».

Я прощался с ним, растроганный воспоминаниями. Из его глаз скатилась слеза. Он хотел ее смахнуть и сказать еще что-то, но передумал. Виновато улыбнулся, стыдливо засмеялся. Мне не трудно было догадаться, что в сердце старого солдата что-то всколыхнулось, накатило воспоминаниями. Толкнулось в груди, да так сильно, что отразилось на его лице щемящей печалью…

Н.Т.Пигарев, фото из архива автора