Фото:
Борьба за живучесть, или Как выжить на подводной лодке призывнику

«Новый город» публикует рассказы нашего постоянного автора, ветерана ЭМЗ «Авангард» Василия Дмитриевича Кельина о его первых днях и месяцах службы в советском Военно-морском флоте.

 

Симулянт

«У пирса, где стоят военные корабли, даже море кажется военным». Таким и осталось в моей памяти море, которое я увидел в Севастополе ранним утром 15 октября 1959 года. Нас, разношерстную толпу призывников из севастопольского экипажа, привели сюда на пирс – «порог морей» - для прохождения последнего этапа медицинской комиссии – проверки в декомпрессионной камере.

Подводная лодка марки «Щ», выпуска 1942 года, пришвартовалась на берегу в десяти метрах от моря. Она уже давно на пенсии, а ее отсеки являются учебно-тренировочными. Да и называется она уже не подводной лодкой и не «щукой», а учебно-тренировочной станцией (УТС). Вот на ней-то и должны мы пройти последний этап медкомиссии, который определит, куда кого направят: в надводный флот, подводный флот, морские части погранвойск, морскую авиацию, морскую пехоту, береговую артиллерию и т.п.

…Отсек подводной лодки сверкает чистотой. Входишь, и дух захватывает от необычной обстановки, чистоты и порядка. В центральном отсеке рядами стоят деревянные скамейки, на которых мы и разместились, спиной к входному люку. Сопровождающий нас инструктор с лычками старшины второй статьи на погонах доложил широкоплечему офицеру огромного роста (как говорится, «косая сажень») с нашивками капитана третьего ранга, что можно начинать. «Каптри» коротко бросил: «Есть!», качнулся, словно амортизируя бортовую качку (из-за его спины выглянул большой манометр со шкалой на 6 атмосфер и стрелкой, показывающей ноль). Он пробасил: «Задача простая. Задраиваем люк, открываем вентиль и подаем воздух в отсек до давления 1 атмосфера. При этом возможны болевые ощущения в ушах. Для их устранения необходимо периодически повторять глотательные движения. Если не помогает, сделайте вдох, зажмите рукой нос и рот и сделайте выдох. Все ли понятно? Вопросы есть?». Молчание, тишина. Коротко приказал: «Задраить люк!»

Юркий инструктор мгновенно исполнил приказ и доложил: «Люк задраен». Следующий приказ: «Дать воздух!» «Есть дать воздух». И, повернув маховик вентиля, инструктор подал воздух, который, шипя, ворвался в отсек. Стрелка манометра задрожала и поползла вверх: 0,1… 0,2 атмосферы. И вдруг: «Ой, ой!» Кто оглянулся, кто повернулся в сторону черноглазого парня, представителя солнечной Армении, сидевшего на средней скамейке, который, скорчив гримасу боли и схватившись за ухо, орал.

«Воздух стоп! Разгерметизировать отсек!» Инструктор исполнил приказ.

«Доктор, осмотрите его», - приказал «каптри» сидевшему за столиком майору медицинской службы. Тот поднялся, пристроил на голове рефлектор и осмотрел ухо черноглазого. Через минуту сказал: «Все в порядке. Можно продолжать».

«Косая сажень» приказал: «Задраить люк! Дать воздух!» Инструктор опять мгновенно исполнил приказ. Снова зашипел воздух, заполняя отсек. Стрелка манометра поползла вверх. Но едва она коснулась отметки 0,2 атм, как тот же вопль повторился. И снова отсек разгерметизирован, а доктор осматривает уши оравшего призывника и заключает: «Все в порядке. Повреждений нет».

Можно продолжать. Капитан 3-го ранга повторяет приказы. Снова шумит воздух, заполняя отсек. И – снова вопль!

На этот раз «косая сажень» двумя шагами приблизился к черноглазому, по-отечески заботливо дотронулся до его плеча и показал куда-то назад. Все, в том числе и черноглазый, оглянулись. Входной люк был открыт настежь…

Все ахнули и впились взглядом в «пострадавшего». Никто не ожидал такого оборота. Лицо «каптри» стало суровым, и он пробасил: «Симулянт!»

Все началось снова. Стрелка манометра поползла вверх. Вот она уже подошла к цифре 1, но «косая сажень» молчал, сурово глядя на всех нас. На манометре – полторы атмосферы… «Стоп воздух!»

Доктор спросил: «Все ли чувствуют себя хорошо? Нет ли болезненных ощущений?» Ответа не последовало.

«Снять давление! Отсек разгерметизировать!» Инструктор выполнил команды. Капитан 3-го ранга сказал, обращаясь к нам: «Вот вам пример того, как не следует начинать службу».

Потом мы вернулись в экипаж. Нас распределили по кораблям и частям Черноморского флота. Меня определили в учебный отряд подводного плавания. Начались дни напряженной учебы, освоения специальности «гидроакустик-подводник», подготовки к службе на подводной лодке.

 

Выдержка

Каждый подводник – легкий водолаз. На теоретических занятиях по ЛВД (легко-водолазное дело) нам объясняли устройство индивидуального дыхательного аппарата и одежды легкого водолаза, сигналы и связь с землей. До автоматизма отрабатывались приемы надевания снаряжения, включения в ИДА. Большую часть курса составлял раздел «Специфические болезни водолаза». Это баротравма легких, кессонная болезнь, отравление углекислым газом, кислородом и др. Они возникают при нарушении режимов выхода, порядка включения в аппарат, переохлаждении - карают водолаза за ошибки и неточные действия.

Теоретический курс окончен. Сданы зачеты, и мы впервые имеем возможность проверить теорию на практике. Инструктор еще раз напоминает азы, после чего приступаем к выполнению первой задачи: надевание снаряжения, включение в аппарат, отработка дыхания.

Потом вторая задача - спуск в снаряжении под воду на глубину три метра. И вот я спустился на глубину. Осмотрелся. Дал сигнал «Самочувствие хорошее». Пошел прямо. И сразу - новая задача: движение по грунту с изменением направления - сигнал «Идти вправо».

Ответил на сигнал и пошел вправо. Перед очками маски что-то промелькнуло, но я не придал этому значения. Вдруг почувствовал нехватку кислорода. В таком случае необходимо нажатием байпаса подать кислород в дыхательный мешок. Заученным движением правой руки хочу нажать кнопку байпаса, но… дыхательного мешка с тремя баллончиками кислорода и байпасом НЕТ!

Остановился. Мгновенная растерянность, подкрадывается страх. Но почему же я дышу, чем?.. Перед глазами опять что-то промелькнуло. А с берега приказали: «Продолжать движение». «Есть продолжать движение» - и двинулся вперед. Дышать снова стало нечем. Рука тянется к байпасу и опять ощущает его отсутствие вместе с дыхательным мешком. Ощущение страха усиливается. В мыслях проносятся все возможные случаи, о которых рассказывали инструкторы. Внутренний голос подсказывает, что все не так плохо, но ситуация явно нестандартная.

Перед глазами опять что-то промелькнуло. Поднимаю голову (нормальная поза легкого водолаза под водой – полусогнувшись вперед, чтобы не перевернуться на спину из-за положительной плавучести дыхательного мешка) и вижу вверху, впереди себя дыхательный мешок. Становится ясно, что его плохо закрепили ремнями, и он поднялся вверх – как раз он-то и мелькал у меня перед глазами. И когда я делал шаг вперед, мешок уходил назад, пережимал дыхательную трубку, потому и дышать было трудно. Левой рукой притянул мешок, закрепил его сигнальным фалом и продолжил выполнять задачу.

Это был урок выдержки, спокойствия, рассудительности и анализа ситуации. Подобный опыт мне пригодился еще не раз в течение четырех лет службы.

 

БЗЖ

Борьба за живучесть корабля – один из учебных курсов, который готовит матросов к трудной, но почетной работе – спасению экипажа и корабля. Он включает навыки заделки пробоин, трещин, тушения пожаров, устранения неисправностей, ликвидации радиационной опасности и др.

Окончив теоретический курс и сдав зачеты, мы отправились на учебно-тренировочную станцию для выполнения практических задач. По каждому заданию предстояло получить зачет.

Первые задания – заделка трещин и пробоин - были простыми. При активной слаженной работе группы из 3-4 человек задания выполняются легко. Но задачи все усложняются, требуют не просто механического выполнения, но и решительности, находчивости, смекалки.

Наша группа из четырех матросов уже выполнила несколько заданий. Мы запросто заделывали пробоины, умело тушили пожар, устраняли неисправности приборов. И вот настал день, когда на очередном практическом занятии инструктор предупредил, что настало время проверить нас СЕРЬЕЗНО, по-боевому. Это означало, что никаких постановок задач, объяснений не будет. Все будет решаться на месте и по обстоятельствам. Далее следует приказ: «Приготовиться! Занять места по штатному расписанию!» Заняли места. К выполнению задания готовы.

Напряженные секунды ожидания. Что может произойти? Течь, пробоина, пожар… Наши размышления и догадки прервала холодная вода, которая хлынула из верхнего входного люка диаметром 600 мм и вмиг затопила отсек вместе с «борцами за живучесть».

Мы не спасли ни корабль, ни себя. Немного поболтались в морской воде, испили ее и через несколько минут вышли из отсека. Оценка «неуд» соответствовала нашим действиям, а точнее, бездействию…

Можно ли было что-то сделать в этой ситуации? Да, можно. На теоретических и практических занятиях нам объясняли, что такое возможно (например, взрывом сорвало люк). И первое, что необходимо сделать – рвануть на себя красный кран с надписью «Воздух в отсек». При этом в отсек врывается воздух под давлением 200 атм, заполняет его и создает противодавление, ослабляет поток воды, не давая мгновенно затопить отсек. А далее необходимо заделать «пробоину» - материалы и инструменты для этого имеются.

Когда мы выбрались из затопленного отсека, мичман-инструктор сказал: «Вы не проявили сообразительность, находчивость и достаточно смекалки, забыли теорию. «Неуд» вам не только за «борьбу», но и невыполнение устава». Ведь именно устав обязывал нас быть находчивыми и проявлять смекалку…

Слух о нашей неудаче моментально распространился по подразделению. Над нами стали подшучивать. Мы переживали неудачу и старались учебой и делами исправлять ситуацию. Через две недели мы выполнили эту задачу на «отлично». На неудачах и ошибках надо учиться, их надо побеждать.

В.Д.Кельин

пт, 11/05/2021 - 15:19