Дома – как люди. У каждого своя судьба, своя история. Они рождаются, стареют и умирают. А еще в них живет душа, сотканная из судеб людей, их населявших, их стены впитывают наши эмоции, они постепенно врастают в нас, становятся нашей частью, с которой потом невозможно расстаться. Так у дома появляется своя история, а у нас – своя обитель.
Этому дому повезло – у него была История. Это сейчас в обугленных развалинах на ул.Давиденко, 5 сложно разглядеть величие, вытоптанная память целой эпохи могла бы сохраниться в нем. Жаль, не уберегли.
Мы встретились с Ольгой Евгеньевной Негиной чтобы вспомнить, каким этот особняк был до того момента, как его настигла печальная участь стать питейно-увеселительным заведением, а потом и вовсе сгореть в огне и на долгие годы ветшать и разрушаться.
В доме по адресу Давиденко, 5 (многим сейчас оно более известно как «сгоревший ресторан «Яр») в 1947-1989 гг. жили первые руководители и ведущие ученые ядерного центра.
Ольга Негина, ведущий специалист мемориального музея-квартиры академика Ю.Б.Харитона, дочь Евгения Аркадьевича Негина, директора КБ-11 (1978-1987 гг.), главного конструктора ядерных зарядов (1959-1991 гг.): «Не могу сказать точно, в каком году этот особняк был построен - думаю, на заре образования «объекта». Юлий Борисович Харитон с семьей ранее жил в административном корпусе на пр. Мира (красный дом». - Авт.). Но потом были построены три коттеджа за рекой – каменный (в нем всегда была гостиница) и два деревянных. В один из деревянных домов тогда и переехал Юлий Борисович. А другой дом стал «директорским» - в нем селили директоров ядерного центра с семьями. Там позже жили и мы».
Дом был огромным, вспоминает Ольга Евгеньевна. Восемь жилых комнат, совершенно дивная ванная на втором этаже с окном, которое открывалось на улицу; две веранды, одна над другой; огромная гостиная; два холла; удобная квадратная кухня на первом этаже, бытовая комната, коридор, туалет на первом этаже.
Ольга Негина: «Веранды были застекленными, и в холодное время года там было довольно тепло. На первом этаже веранда использовалась как хозяйственная комната, где мама хранила соленья. А на втором этаже стоял огромный красный сундук, где в жаркий летний день прекрасно спалось. Этот сундук делал мой дед Роман Каллистратович».
Самым обитаемым местом в доме, конечно, была гостиная. Она была огромной. «В доме у Юлия Борисовича Харитона, который, как я уже говорила, был точь-в-точь как наш, в гостиной стоял рояль, и занимал лишь малую ее часть. Вот каких она была размеров, - вспоминает Ольга Евгеньевна. - В гостиную мама купила очень дорогой гарнитур – из натурального ореха. Я помню, что по тем временам он стоил какие-то безумные деньги - 10 тысяч рублей. И бабушка ее за такую роскошь ругала. Но мама сказала: «Зато этой мебелью будут пользоваться мои внуки!» Так и случилось. Этот гарнитур до сих пор стоит у меня, и я не собираюсь его ни на что менять. Практически вдоль всей стены в гостиной было огромное окно, которое выходило во дворик, а за ним был сад. В гостиной всегда было шумно и весело, потому что к нам часто приходили друзья отца и мамина родня. Настолько часто, что я не припомню, пожалуй, ни одного семейного ужина без гостей. В хорошую погоду маленький круглый столик выносился в сад и чаепитие продолжалось на свежем воздухе. Эти стены помнили Харитонов, Козыревых, Фишманов, Бориса Глебовича Музрукова и многих других, с кем отец был дружен».
Не менее внушительных размеров был холл на первом этаже. Сразу за ним, слева, шла деревянная полукруглая лестница на первый этаж - очень красивая, с балясинами.
Ольга Негина: «Лестница всегда была предметом игр, потому что мы с сестрой спускались со второго этажа исключительно по перилам. За что были сурово отчитываемы бабушкой. А под лестницей была маленькая гардеробная, где было забавно прятаться. За лестницей – вход на веранду и в бабушкину комнату. На обед вся семья собиралась в столовой. Завтракала наша семья в разное время - родители уезжали на работу рано, за отцом приезжала служебная машина, мы же с сестрой собирались в школу и выходили чуть позже. Шли обычно пешком через висячий мост или ездили на автобусе: Валя училась в третьей школе, а я – во второй, она до 1967 года располагалась в здании на ул.Гагарина, где сейчас Дом учителя».
Пожалуй, самым любимым местом в доме для маленькой Оли Негиной был «фонарик» - маленькая комнатка за гостиной. Свое название она получила за удивительный по форме и сказочный по исполнению витраж из небольших кусочков стекла. Точно такой же «фонарик» украшал второй этаж
Ольга Негина: «Внизу в «фонарике» у нас было что-то наподобие музыкальной комнаты: там стояла радиола, диван, журнальный столик, кресло. Здесь с гостями мы пили чай, слушали музыку. А верхний «фонарик» располагался на втором этаже сразу за спальней родителей. Но самым большим объектом вожделения и сестры Вали, и меня была спальня на втором этаже со скошенным потолком. Вообще, архитектура этого дома была настолько интересна для тех лет – там были и башенки, и застекленные полукруглые веранды, и скошенная кровля местами.
Дом был очень теплым, с централизованным отоплением, котельная располагалась в подвале. А еще у нас было свое хозяйство. Помню, бабушка, как женщина деревенская, мечтала размахнуться и завести свинок, барашков и даже корову. Но единственную живность, которую отец позволил ей держать во дворе, были куры. И то с условием, что двор будет содержаться в идеальной чистоте. Поэтому каждый раз перед возвращением отца с работы бабушка брала шланг и смывала весь помет с асфальта, чтобы, не дай Бог, генерал не наступил. Папа был очень брезглив».
Территория вокруг дома тоже была огромной, за домом располагался дивный сад с яблонями (более 50 штук!), аллеями из жасмина, сирени, чудесным розарием и беседкой. Здесь был стол для настольного тенниса, волейбольная площадка, качели. Территория дома была обнесена высоким трехметровым забором.
Впрочем, помимо приятных картин двухэтажный особняк оставил о себе и пару жутких воспоминаний.
«Однажды среди ночи мы проснулись от жуткого грохота, - вспоминает Ольга Евгеньевна. – Наша бабушка вставала рано и первым делом шла на кухню. И вот когда она уже прошла холл и зашла в узкий коридорчик, с потолка откололось и с жутким грохотом обрушилось вниз 500 кг штукатурки. Я решила, что началась война, потому что весь дом содрогнулся. Мы повыскакивали из комнат, в холле на первом этаже открылась жуткая картина: вверх поднимаются клубы дыма, а среди обломков каких-то каменюг стояла моя испуганная бабушка.
Другую историю рассказал Борис Глебович Музруков, который жил в этом доме до нас. Однажды он сидел у себя в кабинете на первом этаже и работал, когда перед ним прямо на письменный стол упал 70-киллограмовый кусок штукатурки. Как не угодил в голову, один Бог знает».
Сразу за двухэтажным «директорским» особняком начинался Старофинский поселок (ныне – ул.Давиденко, Театральный проезд, пр.Музрукова), где стояли одноэтажные финские домики на две семьи с участками под огород, сараями во дворе и цветниками. Там, по словам Ольги Негиной, в те годы жили руководители среднего звена с семьями: «У меня там было много подружек и часто ходила к ним в гости».
В доме на берегу семья Негинах прожила девять лет. «И мы бы, наверно, оттуда и не уехали, если бы не скромность Юлия Борисовича и Евгения Аркадьевича, - продолжает Ольга Евгеньевна. – Просто они решили, что занимать такую жилплощадь нашим семьям, когда старшие дети уже выросли и разъехались, не прилично. Тем более, когда большинство горожан жило в коммунальных квартирах. Поэтому наши семьи переехали за реку. В дом Юлия Борисовича тогда въехал профессор, известнейший теоретик Владислав Николаевич Мохов, а в нашем доме поначалу была гостиница».
Увы, в «лихие» 90-е судьба здания резко изменилась. Позже его передали в аренду, после чего в нем открылся пивной ресторан «Яр» - головная боль жителей близлежащих домов и милиции. В качестве ресторана особняк просуществовал недолго, лет пять. Но эти годы его изрядно подкосили – здание уже начало ветшать, ему давно требовался капитальный ремонт, замена полов и, что уж греха таить, более спокойная жизнь.
Ольга Негина: «Как-то я вернулась из Москвы и мне предложили сходить в «Яр». Но я помнила этот чудный дом как дом своего детства - с теплыми семейными вечерами, разговорами за ужином в кругу друзей, с огромным садом, мамиными пирогами… И причинять себе боль не хотелось. А дети мои пошли вместе с бабушкой – просто посмотреть. Вернулись грустные. Сказали, что дом «изуродовали». Сегодня, проезжая по новому мосту и глядя на эти развалины, мне тоже грустно».
16 сентября 1999 года вышло постановление Законодательного собрания Нижегородской области №286 «Об объявлении находящихся на территории Нижегородской области объектов, имеющих историческую, научную и художественную ценность памятником истории и культуры местного (областного) значения». В целях сохранения культурного наследия Нижегородской области в число памятников истории и культуры местного (областного) значения в ряду других включен и дом 5 по ул. Давиденко. В этом доме в 1947-1989 годах жили первые руководители и ведущие ученые ВНИИЭФ – Павел Михайлович Зернов, Анатолий Сергеевич Александров, Борис Глебович Музруков, Евгений Аркадьевич Негин.
Но, увы, и после этого положение коттеджа мало изменилось. Особняк еще какое-то время продолжал использоваться под ресторан, а потом и вовсе закрылся.
26 октября 2002 года в 19.59 в ресторане произошел пожар. Как сообщали тогда официальные сводки пожарных, огнем были повреждены деревянные конструкции помещений второго этажа, лестница и полностью сгорела крыша. Официальная точка зрения следствия – поджог. «Пожарные обнаружили взломанную дверь и снятую с окна первого этажа металлическую решетку. Очаг пожара находился на лестнице между первым и вторым этажами» («Городской курьер» /2002 г.). Коттедж, в котором ранее располагался «Яр», находился на балансе КУМИ и был передан в аренду. Однако последние три года был законсервирован и вообще не использовался.
В дальнейшем развалины «Яра» продолжали ветшать, растаскиваться на строительные нужды и служить пристанищем кому ни попадя. Несколько раз развалины пытались выставить на продажу. Так в 2008 году депутаты городской думы обсуждали снос либо продажу строения. Спустя три года вопрос с приватизацией здания поднимался вновь.
Мы обратились к директору департамента архитектуры и градостроительства администрации города с просьбой прокомментировать ситуацию, можно ли решить вопрос с судьбой бывшего особняка сейчас.
Михаил Кошпаев: «Хотя самого здания уже нет, оно включено в перечень памятников истории и архитектуры местного (областного) значения и имеет регистрационный номер в едином государственном реестре объектов культурного наследия народов РФ. И статус памятника с этого объекта никто не снимал. У здания есть свой собственник, и владельцу надо воссоздать объект в том виде, в каком он был до момента разрушения, это прописано в договоре. Но сложность в том, что восстановлением памятников истории культурного значения занимаются сегодня только специализированные организации, имеющих лицензию на этот вид деятельности. Нельзя просто пойти в архитектурную мастерскую и попросить восстановить облик по сохранившимся эскизам. Но насколько я знаю, собственник здания этими вопросами занимается и у него в планах – получение разрешения на восстановление памятника».
Сейчас здание расположено в зоне жилой застройки и может быть восстановлено как индивидуальный жилой дом. Но, по словам Михаила Кошпаева, даже будучи памятником, здание вполне может эксплуатироваться и как гостиница, что подразумевается в условно-разрешенных видах использования земельного участка.
Сегодня в Сарове расположены три памятника истории и культуры регионального значения – могила Героя Советсткого Союза В.П.Сосина, могила Героя Советского Союза М.И.Казамазова и дом по ул. Давиденко, 5.
Среди объектов архитектуры федерального значения в Сарове – 56 объектов. Это все монастырские постройки (монастырский комплекс «Саровская пустынь»). Также у нас имеется один объект археологии регионального значения – саровское городище.