Во время Великой Отечественной войны вместе с солдатами на фронте и рабочими в тылу в строй встала… песня. Маршал СССР, дважды Герой Советского Союза Иван Баграмян так писал о первых месяцах тяжелых боев за Родину: «Именно в этот труднейший период родилось много песен. Они были бодры и воспевали Отечество, мужество, отвагу, боевую дружбу – все то, что помогало преодолевать трудности, которым не было числа».

Песни военных лет не позволили сломить дух советского народа. И у каждой из них - свой путь и своя судьба.

Гимн-плач «Священной войны»

Начало войны было ознаменовано появлением гимна-плача советского народа: 24 июня 1941 года в газетах «Красная звезда» и «Известия» было опубликовано стихотворение Василия Лебедева-Кумача «Священная война». 

«Вставай, страна огромная, вставай на смертный бой…» Стихотворение прочитал руководитель Краснознаменного ансамбля песни и пляски Красной армии Александр Александров, и оно произвело на него колоссальное впечатление. Он тут же сел за рояль и сочинил музыку. Уже 26 июня на площади Белорусского вокзала состоялась премьера песни для бойцов, уезжающих на фронт. Когда ансамбль спел первые строки, шум вокзала затих; люди плакали, плакали и сами музыканты. Так начался славный и долгий путь «Священной войны». Ее пели всюду – на передовой, в партизанских отрядах, в тылу. Каждое утро после боя кремлевских курантов она звучала по радио. 
Композитор Александр Александров отмечал: «Я не был никогда военным специалистом, но у меня все же оказалось могучее оружие в руках – песня, которая способна разить врага!».

Любимая и боевая «Катюша»

Еще до войны поэт Михаил Исаковский написал несколько строк про «Катюшу», только сюжет не родился сразу, и стихи пришлось отложить. Но зачин новой, еще не известной песни, полюбился талантливому композитору Матвею Блантеру: ему пришлось немало потрудиться, чтобы на свет появилась именно та мелодия, которую мы сегодня знаем и любим. А окончательный сюжет подсказала напряженная обстановка предгрозовых довоенных лет. В «Катюше», в отличие от других похожих по сюжету песен, нет тоски, грусти и трагичности. Напротив, ее слова и музыка выражают светлые чувства уверенности и надежды. Песня сложилась в 1938 году.

По-новому «Катюша» зазвучала в годы Великой Отечественной. Особенно когда ее именем народ начал ласково называть новое грозное оружие - реактивные гвардейские минометы, наводившие ужас на врага. И об этих «катюшах» вскоре были сложены строки:

Шли бои на море и на суше,

Грохотали выстрелы кругом –

Распевала песенки «катюша»

Под Калугой, Тулой и Орлом.

Песенный мотив «Катюши» настолько понравился нашим бойцам, что слова постоянно переделывались, и им придавался всё более угрожающий оттенок. В ходу были также непристойные варианты, которые обещали фашистам много чего интересного. 

А на Керченском полуострове случилась интересная история с участием песни. Тихим летним вечером красноармейцы услышали из фашистского окопа свою «Катюшу» – видно, немцы захватили пластинку. Песня на пластинке была только одна, и фрицы ставили её раз за разом, по кругу. Такое свойское обращение с «Катюшей» возмутило красноармейцев, и они бросились в атаку. Пластинка была отбита. Вместе с патефоном.

«В землянке»: ласковые, тихие слова 

Поэт и военкор Алексей Сурков написал жене с фронта шестнадцать «домашних» строк. Написал в сорок первом, в конце ноября, под Истрой, после очень трудного дня, когда пришлось пробиваться из окружения. Так бы и остались эти стихи частью письма, но в феврале сорок второго во фронтовую редакцию пришел композитор Константин Листов, он искал новые тексты для песен. Когда Сурков передал ему свое стихотворение, Листов пробежался глазами по строчкам, промычал под нос что-то неопределенное и ушел. Через неделю композитор вновь появился в редакции, попросил гитару и запел: «Бьется в тесной печурке огонь, на поленьях смола, как слеза…». Все слушали, затаив дыхание: уже с первых дней Великой Отечественной солдатское сердце искало не только лозунгов и призывов, но и ласкового, тихого слова, чтобы разрядиться от страшной перегрузки войны. Песня «В землянке» быстро «ушла на фронт». 

Интересен тот факт, что строчки «до тебя мне дойти нелегко, а до смерти - четыре шага» просили заменить на что-то ободряющее. Но за песню вступились все, кто ее любил, и слова остались неизменными. Однажды Сурков получил письмо с передовой от танкистов, они писали: «Мы слышали, что кому-то не нравится строчка «до смерти - четыре шага». Пусть другие думают, что хотят, а нам оставьте слова так, как есть: мы-то ведь знаем, сколько шагов до нее, до смерти…». 

«Синий платочек», рожденный дважды

Песня «Синий платочек» родилась дважды: первый раз, как вальс, еще до войны; но когда началась Великая Отечественная, песня обрела дополнительный смысл - лирическая героиня обещала ждать не просто своего друга, а уже солдата с полей войны.  У песни было много версий, самую известную исполняла Клавдия Шульженко на фронтовых концертах: текст переосмыслил и написал в 1942 году литсотрудник газеты «В решающий бой!» 54-й армии Волховского фронта, лейтенант Михаил Максимов. Его стихи заканчивались словами: «Строчит пулеметчик за синий платочек, что был на плечах дорогих». С возгласом «За синий платочек!» наши бойцы вставали из окопов и бесстрашно атаковали фашистов, отчего у врага стыла кровь.

В 1976 году во время юбилейного концерта Клавдия Шульженко вышла на сцену, держа в руке синий шелковый платок. Зал аплодировал стоя. Аплодисменты предназначались не только певице, но и песне, прошедшей вместе с советским народом тяжелейшую войну.

«Тёмная ночь» на одном дыхании

В 1943 году режиссер Леонид Луков, работавший во время эвакуации на Ташкентской киностудии, снимал картину «Два бойца». Все эпизоды будущего фильма его устраивали, кроме одного: никак не выходила сцена, в которой боец пишет письмо близким. Композитор Никита Богословский, писавший музыку к фильму, вспоминал, как к нему подошел режиссер и признался: «Понимаешь, никак не получается у меня сцена в землянке. Песня нужна!».

В словах Лукова было так много искренности, что Богословский мгновенно подхватил настроение, сел за пианино и наиграл мелодию, родившуюся у него в голове. Режиссеру музыка понравилась. Затем обратились к поэту Владимиру Агатову: через пару часов текст был готов. Среди ночи разбудили Марка Бернеса, и вскоре сделали запись. Песня сложилась на одном дыхании. Когда авторы «Темной ночи» вышли на улицу, над городом уже занялась заря. Вдруг они с удивлением услышали, как работники киностудии по пути домой напевали их только что рожденную песню. 
«Темную ночь» пели в окопах и землянках; над детскими кроватками ее пели тоже, потому что она помогала ждать. После того, как «Темная ночь» прозвучала с телеэкранов, она была записана в студии граммофонных пластинок. Когда стали испытывать пластинку, послышался какой-то скрип и шорох. Взяли вторую пластинку – то же самое. Поставили третью, пятую, седьмую – брак. Оказалось, что испорчена матрица: техник, записывая песню, горько плакала, и матрица была обильно полита ее слезами…

«Эх, дороги»: песня-исповедь 

Эта песня была создана в 1945 году по заказу Ансамбля песни и пляски НКВД. О войне к тому времени было написано и спето многое, тогда поэт Лев Ошанин и композитор Анатолий Новиков решили написать о том, как солдаты едут на войну. Получилась песня-исповедь. 

Лев Ошанин говорил так: «Дороги» родились, когда под Жиздрой мы лежали в поле, настигнутые бомбежкой, и русоволосый лейтенант, упавший рядом, уже не встал. «Дороги» родились, когда за десять дней была выбита половина личного состава противотанковой бригады, а она каждую ночь меняла позицию, чтобы встретить танковую лавину врага… Помню, как я искал в песне одно единственное слово: «Выстрел грянет. Ворон кружит. Твой дружок в бурьяне…» – что он, мертв? Убит? Вырван из жизни? Наконец нашлось: «Твой дружок в бурьяне неживой лежит…». Вот это – «неживой», мне кажется, сказало больше, чем множество слов…». 

Боль, любовь и глубина «Журавлей»

Кажется, что песню «Журавли» могли написать только на фронте. Но она была создана только спустя 20 лет после Победы. Стихи написал Расул Гамзатов: он услышал историю юной Садако Сасаки, которая пострадала во время бомбардировки Хиросимы и мечтала победить болезнь; следуя старой японской традиции, девочка начала делать бумажных журавликов. Но не успела. Лейкемия забрала у нее жизнь в 12 лет. Девочка сделала 644 журавлика из тысячи…

Вспоминая о Садако, о своих павших в боях за Родину братьях и товарищах во время Великой Отечественной войны, Расул Гамзатов написал стихотворение на родном языке. Это было в 1965 году. Через несколько лет Наум Гребнев перевел стихи на русский язык, их опубликовали в журнале, и они попались на глаза Марку Бернесу. Бернес решил, что «Журавли» непременно должны стать песней. Гребнев чуть изменил текст; а когда композитор Ян Френкель написал мелодию, Бернес, приехавший на прослушивание, разрыдался: столько боли, любви и глубины было в песне. Певец записывал «Журавлей» 8 июля 1969 года, будучи тяжело больным. Эта запись стала последней в его жизни: Марк Бернес умер через месяц, в августе. 

Сейчас песня получила новое дыхание благодаря памятнику погибшим в боях подо Ржевом: молодой воин стоит в гимнастерке и развевающейся за спиной плащ-палатке, которая, уходя вниз, становится разлетающейся стаей журавлей. Примечательно, что в этом году в честь 80-летия Великой Победы в Сарове Вечный огонь украсили фигурками белых журавлей. 

По информации www.histrf.ru, www.novochag.ru, www.живаяистория-россии.рф, www.kulturologia.ru, www.may9.ru, www.predanie.ru, www.voenhronika.ru