3 марта исполнилось бы 110 лет со дня рождения Николая Александровича Петрова (1911-1989) – старейшего работника КБ-11-ВНИИЭФ, лауреата Сталинской и Ленинской премий, Героя Социалистического Труда, первого заместителя директора ВНИИЭФ – главного инженера, а с 1979 года – директора отраслевой лаборатории исторических исследований ядерного центра.
Сотрудница исторической лаборатории О.Ю.Смирнова в книге «По дороге жизни» пишет: «В РФЯЦ-ВНИИЭФ Николая Александровича помнят как человека всесторонне образованного, уникально интеллигентного, мудрого и дальновидного, скромного и корректного в общении. …Личность Н.А.Петрова в истории ядерного центра уникальна еще и тем, что он – единственный из руководителей Института, кто возглавил производство в Сарове еще до основания КБ-11: он приехал сюда осенью 1942 года и здесь трудился до конца своих дней, до 9 января 1989 года.
За эти годы Николай Александрович смог заложить основы и развить ряд ведущих направлений деятельности Института: опытное производство деталей, узлов ядерных зарядов и боеприпасов, в том числе с использованием взрывчатых веществ и делящихся материалов, сборку изделий в целом; разработку и внедрение в практику новых технологических процессов; создание новых материалов; изучение исторических аспектов разработки ядерного оружия.
Под эти направления в рамках Института под непосредственным руководством Н.А.Петрова были созданы новые структурные подразделения: в апреле 1952 года на заводе №1 было организовано спецпроизводство №33 и сборочный цех №4, в июне 1955 года – технологический сектор №7, а в ноябре 1979 года – отраслевая научно-исследовательская лаборатория по методологии и истории разработки специальной техники №2033.
Коллектив лаборатории исторических исследований под руководством Н.А.Петрова стал первопроходцем в написании документальной истории Института и города. Эта работа была организована в двух направлениях: во-первых, изучение и систематизация документов архивного хранения и составление текстовых материалов, повествующих о развитии Института и создании первых ядерных зарядов. Материалы подготавливались как справочные с перспективой их использования для написания книг по истории атомной промышленности. В первой половине 80-х годов писать историю «объекта» можно было только в секретном виде. Режимные ограничения влияли и на процесс поиска материалов, и на подготовку рукописей. Во-вторых, видеосъемка исторических объектов, текущих событий, подбор и обработка иллюстративного материала, в том числе секретного содержания.
Результаты труда возглавляемого Н.А.Петровым коллектива были оценены руководством ВНИИЭФ: в 1986 году по итогам социалистического соревнования коллектив лаборатории исторических исследований как лучшее подразделение Управления был награжден переходящим Красным знаменем Института».
Одна из первых сотрудниц исторической лаборатории журналист Галина Сергеевна Окутина в своем очерке «Старейшина» из книги «Люди Объекта» пишет: «…вспоминая о первых днях Объекта, ветераны его, не сговариваясь, непременно подчеркивали, что Николай Александрович Петров работал, как правило, «до петухов». И их с Зерновым, начальником Объекта, можно было увидеть в цехах и ночью, и ранним утром. …всю жизнь работа была для него главным делом жизни… обладая энциклопедичностью знаний во многих областях науки, техники, литературы, был скромен, тактичен, никогда не бравировал этим, не кичился. Ценил профессионалов своего дела. Умел радоваться за других и – дарить радость. Заботился о сотрудниках – не только о росте их мастерства, но и соответствующем повышении платы за лучший, более качественный труд, об их бытовых условиях».
Один из создателей Музея ядерного оружия, главный специалист Музея РФЯЦ-ВНИИЭФ, много лет работавший под руководством Николая Александровича Петрова, Виктор Иванович Лукьянов вспоминает рассказы Н.А.Петрова. Он был эвакуирован из Ленинграда по «дороге жизни» очень больной, в сильнейшей степени дистрофии. На лечение его направили в Горьковскую область, которая в те годы приняла многих ленинградцев (вспомним, например, девочку-ленинградку Таню Савичеву). Жил в Сатисе в хибарке у какой-то бабули, которая отпаивала его молоком. В Сарове оказался в 1942 году, на завод №550 пришел сначала в качестве инженера-технолога, а спустя некоторое время стал главным инженером. Позже он становится главным инженером завода №1 КБ-11, организованного на базе завода №550 для решения важнейшей государственной задачи – создания атомной бомбы. Таким образом, он является не только ветераном ядерного центра, но и старейшим сотрудником оборонки здесь, на саровской земле.
Виктор Иванович Лукьянов вспоминает, что круг исторических интересов Н.А.Петрова был широчайший: он изучал историю и железоделательных заводов на юге Нижегородской области, и саровского монастыря по документам, хранившимся в местном архиве, и воспоминаниям сотрудников завода №550. По его инициативе была предпринята попытка возродить на бывшем монастырском озере Протяжное рыбоводство, чтобы обеспечить горожан свежей рыбой. Николай Александрович даже организовал подсобное подразделение при УМиАТ, которое должно было заниматься рыбоводством. К сожалению, это начинание не прижилось, поэтому осталось просто историческим фактом.
Кроме этого, он решил восстановить часы на саровской колокольне. Ему удалось найти мастеров, установить механизм, сделать обрамление, точно вписывавшееся в круглое отверстие на колокольне. Часы были установлены в 1964 году, они каждые пятнадцать минут отсчитывали время с помощью записанного колокольного звона, транслировавшегося через динамики.
«Когда подошел пенсионный возраст - а Николай Александрович был не из тех, кто на пенсии просто лежит на диване, - он создал отраслевую лабораторию, которая должна была курировать все исторические исследования, - рассказывает Виктор Иванович Лукьянов. -Сам ее возглавил и подобрал коллектив.
5 сентября 1977 года я был приглашен в историческую лабораторию для работы над музеем трудовой славы ВНИИЭФ. Мы начали интенсивную работу под руководством Н.А.Петрова, но музей нам создать так и не разрешили – вплоть до 1992 года: называть фамилии, показывать, рассказывать биографии выдающихся людей, которые здесь работали, было категорически нельзя.
Николай Александрович поступил мудро: если нет возможности создать музей трудовой славы – значит, надо заниматься созданием исторического фонда. Мы организовали кинофотолабораторию и собрали серьезный фонд в виде документальных фильмов об исторических событиях, поездках на испытательный полигон. Запас был настолько большим, что мы и сейчас пользуемся теми материалами, которые нам удалось тогда собрать.
Я работал в кинофотогруппе – она занималась большим объемом деятельности и, хотя формально подчинялась исторической лаборатории, заявки на работу шли от разных подразделений ВНИИЭФ: одним надо было снять идею технологического направления, другим - важные испытания на Семипалатинском полигоне. После чернобыльской катастрофы нужно было рассказать о том, как работали наши ликвидаторы. И это все складывалось в фонд, который мы сформировали и держали до поры до времени под грифом секретности.
Николай Александрович руководил работой по написанию книг по истории КБ-11. С грифом «для служебного пользования» было издано несколько томов, часть – под его авторством. Выходили они в малом количестве экземпляров в рукописном варианте. Книги надо было иллюстрировать, и мы рассекретили много интересных материалов из фондов архива ВНИИЭФ. Также мы помогали иллюстрировать книгу Вениамина Ароновича Цукермана «Люди и взрывы», она первоначально имела гриф «секретно» и была рассекречена значительно позднее. В закрытом музее мы создали галерею всех Героев Социалистического Труда ВНИИЭФ. И когда нам удалось открыть Музей ядерного оружия, эта галерея сразу оказалась там».
На вопрос, каким человеком был Николай Александрович Петров, Виктор Иванович ответил: «Он был педант – досконально вникал в суть каждого вопроса. Такого, чтобы он чего-то не сделал, а завтра забыл, ни разу не было. Мне вначале он показался суровым человеком, не подпускающим к себе близко. Поделиться эмоциями, поговорить о том, о сем с ним было нельзя. Он был очень сдержанным, не проявлял открыто свои эмоции, однако все же поделился своей историей о Ленинграде, о «дороге жизни», о том, как лечился от дистрофии в поселке Сатис. Я запомнил Николая Александровича как очень отзывчивого, хорошего, доброго человека».